Плавание «Утреннего Путника» - Страница 16

Юстас лежал под деревом и слушал обсуждение всех этих планов. Сердце его упало. Неужели не удастся отдохнуть? Похоже было на то, что первый их день на долгожданной суше будет полон такой же тяжелой работой, как и в море. Затем ему в голову пришла восхитительная идея. Никто не смотрел на него – все кудахтали по поводу корабля так, словно им действительно нравилась эта ужасная посудина. Почему бы ему просто не ускользнуть прочь? Он прогуляется вглубь острова, найдет наверху в горах прохладное местечко, продуваемое ветерком, хорошенько выспится и присоединится к остальным только после того, как закончится дневная работа. Он чувствовал, что ему это будет полезно. Но он постарается не потерять из виду залив и корабль, чтобы не заблудиться. Ему бы не хотелось остаться в одиночестве в этих краях.

Юстас тут же принялся осуществлять свой план. Он тихо поднялся со своего места и направился под деревья, стараясь идти медленно, с бесцельным видом, так, что если бы кто-нибудь увидел его, то подумал бы, что он всего лишь разминает ноги. Он очень удивился тому, как быстро затих после него шум разговора, и каким тихим и теплым оказался темно-зеленый лес. Вскоре он понял, что может идти более быстро и уверенно.

Так он вскоре вышел из леса и увидел перед собой крутой склон горы. Трава была сухой и скользкой, но по ней вполне можно было передвигаться, хотя бы на четвереньках, и, хотя Юстас пыхтел и поминутно вытирал пот со лба, он все же упорно тащился вперед. Это, кстати, показывало, что перемены в жизни принесли ему некоторую пользу, хотя сам он об этом и не подозревал: прежний Юстас, Юстас Гарольда и Альберты, прекратил бы подъем через десять минут.

Медленно, с несколькими передышками, добрался он до гребня. он думал, что оттуда сможет заглянуть вглубь острова, но облака спустились ниже и были теперь ближе к нему, а навстречу поднималась густая пелена тумана. Он сел и оглянулся. Он был теперь так высоко, что залив под ним казался совсем крошечным; море было видно на мили вокруг. Затем на него нахлынул горный туман, густой, но не холодный; он прилег и стал вертеться с боку на бок, стараясь найти наиболее удобное положение, чтобы насладиться отдыхом.

Однако наслаждался он недолго. Чуть ли не впервые в жизни он почувствовал себя одиноко. Это чувство росло постепенно. Но затем он начал беспокоиться о том, сколько времени прошло. Ниоткуда не доносилось ни единого звука. Внезапно ему пришло в голову, что он мог пролежать так многие часы. Вдруг остальные уже уплыли! Вдруг они специально дали ему уйти, просто, чтобы бросить его здесь! Он в панике вскочил и начал быстро спускаться.

Вначале Юстас слишком заторопился, поскользнулся на влажной траве и проехал вниз несколько футов. Затем он решил, что это завело его слишком далеко влево, А когда он поднимался, то видел пропасти в той стороне. Тогда он снова полез наверх, насколько он мог судить, приблизительно в то место, где был вначале, и снова начал спуск, держась правой стороны. После этого, казалось дела пошли лучше. Он продвигался очень осторожно, так как видел не дальше ярда впереди себя, а вокруг него по-прежнему стояла полная тишина. Исключительно неприятное ощущение, когда приходится передвигаться с осторожностью, а голос вокруг тебя постоянно твердит: «Поторапливайся, поторапливайся». С каждой минутой ужасная мысль о том, что его бросили, становилась все назойливее. Если бы он хоть немного понимал Каспиана и Пэвенси, он бы конечно догадался, что нет ни малейшей вероятности того, что они способны так поступить. Но он убедил себя, что все они – сущие дьяволы в человеческом облике.

– Наконец-то! – воскликнул Юстас, соскользнув вниз по горке рассыпающихся камней, так называемому оползню, и обнаружив, что стоит на ровной почве. – Ну, и где же теперь эти деревья? Впереди действительно что-то темнеет. Ага, кажется туман рассеивается.

Туман и впрямь рассеивался. Свет с каждой секундой усиливался, и Юстас заморгал. Туман исчез. Юстас находился в совершенно незнакомой долине, а моря нигде не было видно.

6. ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЮСТАСА

В это время остальные уже умывались в речке, собираясь пообедать и отдохнуть. Трое лучших стрелков отправились в горы, к северу от залива, и возвратились вскоре с тушами двух горных козлов, которые теперь поджаривались на огне. Каспиан приказал выгрузить на берег бочку с вином из Аркенлэнда. Одной бочки должно было хватить на всех: это вино было таким крепким, что приходилось его разбавлять водой. Пока что работа продвигалась хорошо, и за обедом было весело. Положив себе вторую порцию козлятины, Эдмунд вдруг воскликнул: «А куда запропастился этот несчастный Юстас?»

Юстас же тем временем озирался в незнакомой долине. Она была такой узкой и глубокой, а окружающие ее склоны – такими отвесными, что она походила на гигантскую трещину. Дно долины поросло травой, из которой выглядывали камни. Кое-где Юстас заметил черные выгоревшие пятна, похожие на те, что в жаркое лето можно видеть по краям железнодорожной насыпи. Примерно в пятнадцати ярдах от него виднелась чистая гладь озера. Больше в долине не было видно ничего: ни животного, ни птицы, ни насекомого. Солнце палило нещадно, и угрюмые горные пики заглядывали через край долины.

Юстас, конечно же, понял, что в тумане спустился с гребня горы не по тому склону. Он сразу же повернулся посмотреть, как ему взобраться назад, но, взглянув наверх, задрожал. Очевидно, лишь удивительное везение помогло ему найти единственно возможный путь вниз – длинную зеленую полоску земли, ужасно крутую и узкую, по обеим сторонам которой зияли пропасти. Другой дорогой подняться наверх было невозможно. Но сможет ли он вернуться ею теперь, когда увидел, что это за путь? От одной мысли об этом у него начала кружиться голова.